События

22 марта – Всемирный день водных ресурсов

Нижегородское левобережье – край густых лесов, клюквенных болот, тихих речек с тёмной водой, и, конечно, озёр. Самые большие и глубокие озёра области лежат за Волгой. Каждое из них по-своему красиво, каждое готово подарить радость человеку: резкую поклёвку желтоглазого разбойника-окуня, прохладу воды в летний полдень или жар золотистого песчаного пляжа.

Исследователя-натуралиста озёра Заволжья манят своими нераскрытыми тайнами. Как появились, как менялись, что представляют собой сейчас наши озёра? Казалось бы, столько веков живут люди на их берегах, всё давно известно, никаких открытий у порога собственного дома не сделаешь. Но нет! Стоит только начать задавать вопросы – и окажется, что наши озёра – не только «голубые очи» планеты, но и совершенно очевидные «белые пятна» на карте.

Географов озера традиционно интересовали с точки зрения строения и происхождения котловин, гидрологических характеристик, их взаимосвязи с геологическим строением территории и другими компонентами ландшафта. Однако для уверенного суждения о всех этих аспектах на основе только изучения фондовых материалов – литературы, карт, статистики – мало. Совершенно необходимы полевые исследования. Нелёгкие, долгие, но тем более интересные и результативные.

Летнее туманное утро. Надувная лодка – наше «маломерное научно-исследовательское судно» – тихо скользит по водной глади среди белёсых пластов тумана. Негромкий плеск воды под вёслами, ритмичное поскрипывание резиновых уключин. Попискивание эхолота, совмещённого с навигатором. Высокотехнологичный современный прибор уверенно проникает невидимыми радиоволнами в недра тайн древних озёр. С покатых бортов скатываются капельки росы, по днищу иногда прошелестят стебли рдеста или элодеи. На мониторе эхолота появляются первые нитки треков с нанизанными на них точками промеров глубин. Лодка методично бороздит гладь озера от берега до берега, гребцы сменяют друг друга, солнце поднимается всё выше. Давно уже рассеялся туман, обсохли от росы борта, сброшены куртки, исследователи работают под жаркими лучами, жмурясь от бликов на воде. И всё отчётливее проступает картина рельефа дна озера.

С берега звонят коллеги – «служба тылового обеспечения». Готов обед. Лодка причаливает на песчаной отмели, можно выйти на берег, размяться после долгого сидения в лодке. Под сенью сосен вьётся синеватый дымок костра, котелки курятся паром. Вкусный (естественно, вкуснее, чем дома!) лесной обед с традиционным лесным чаем с веточками брусники, иван-чаем, пригоршней черники, малины, листочками смородины – да мало ли чего найдётся в заволжском лесу. Обсуждение промежуточных результатов измерений. Предварительные выводы о происхождении озёрной котловины. И снова – в лодку.

К вечеру монитор эхолота густо покрыт линиями треков – как книга строчками. И после окончательной расшифровки геоинформационными программами эти строчки много чего расскажут нам о современном состоянии и происхождении озера. Будет выстроена карта глубин, построена трёхмерная модель озёрной котловины. Но и этого мало. Для окончательного вывода потребуется кропотливый сбор всех имеющихся об этом озере и прилегающей территории сведений, сопряжённый анализ тематических карт, космических снимков. И только тогда можно будет делать выводы.

Лето заканчивается, исследования продолжаются. Теперь наше исследовательское судно бороздит сумрачные серые холодные воды, подёрнутые густой рябью и густо завешенные сверху пологом осеннего дождя. Экипаж в бушлатах и дождевиках, спасательные пенопластовые жилеты, так надоедавшие в летнюю жару, теперь совсем не кажутся досадной необходимостью – они неплохо сохраняют тепло. Гребцу на вёслах ещё ничего, а вот «радист-акустик» у пульта эхолота периодически начинает выбивать морзянку зубами. Если летом гребцы в лодке меняются с целью отдыха, то осенью – скорее, чтобы согреться. На дне лодки скапливается дождевая вода, периодически делаем остановки для её удаления. На обед, как правило, идем уже не к костру, а в тёплую кабину УАЗика – верного спутника русских натуралистов. Световой день осенью короток – обедаем быстро.

По утрам лодку всё чаще сталкиваем на воду уже по стеклянной корке льда, пока ещё хрупкой, но конец исследований по открытой воде уже близок. Скоро лодка уже не сможет крошить крепнущую корку льда, и мы отправим её на зимнее хранение.

Месяц «безделья» – открытой воды уже нет, а лёд ещё не окреп. Занимаемся камеральными работами, пишем статьи (впрочем, этим мы занимаемся круглый год).

Но вот зима вступила в свои права, самое время продолжить исследования. Метели ещё не замели заволжские дороги, лёд на озёрах ещё не слишком толст, бурить его сравнительно несложно.

УАЗик, переваливаясь на мёрзлых ухабах, пробирается по заснеженному, искрящемуся инеем лесу. Если повезёт – доедем до берега. Но в Заволжье такое везение случается нечасто, многие озёра окружены болотами. Ну да это не страшно. Надеваем лесные лыжи – и на озеро.

Легко проходимый сосняк сменяется березняком-осинником-ельником, затем ивняком, ольшаником – и вот, прошуршав тростником или рогозом, мы выходим на лёд. Белоснежная поверхность. Под ней – замершее до весны студёное озеро. Что там, внизу? Многометровые тёмные глубины, или прослойка воды между льдом и дном в 1-1,5 метра? Плавно понижающееся илистое дно, или хаос провалов с крутыми склонами и возвышающихся меж ними останцов? Вот сейчас и узнаем…

Бур вгрызается в лёд, в лунку соскальзывает груз лота (да, зимой эхолот, восприимчивый к морозам, уступает место архаичному, но безотказному лоту). Точки промеров фиксируем полевым навигатором, ему морозы нипочём. Группа движется вперёд, лунки, выстроенные цепочками, покрывают ледяную гладь. К вечеру их будет штук двести… Работа буром жаркая, нелёгкая, приходится меняться через каждые 10-15 лунок, но не сидеть же всю зиму дома в ожидании лета!

Вечер. Работа закончена, лыжники скользят по лесу в лагерь. Костёр, ужин, чай (с брусникой, конечно же!). Установлен видавший виды брезентовый шатёр, стальная печка, поленница сухих мелко наколотых сосновых дров. Группа спит, за печкой посменно следят дежурные. В шатре тепло, по брезентовым стенам пляшут блики пламени, пробивающиеся через колосники. В трубе уверенно гудит пламя. В морозном лесу тихо, лишь изредка скрипнет дерево или хрустнет ветка.

Три-четыре дня в лесу, три-четыре озера обследовано. Пора в город – на работу или на учёбу.

Так проходит год нижегородских географов-исследователей озер. И хотя работаем мы уже больше десяти лет, изучили около полутора сотен озёр, загадок и тайн в их тёмных глубинах осталось ещё немало. И не один ещё год пройдёт в научном поиске.

А.Е. АСТАШИН, к.г.н., доц. каф. географии, географического и геоэкологического образования НГПУ им. К. Минина, руководитель научно-исследовательской комиссии НРО ВОО «Русское географическое общество»